Какие госуправленцы нужны России?

Алексей Комиссаров, руководитель Российской академии народного хозяйства и государственной службы, дал большое интервью (на 15 страниц) изданию «Ведомости», в котором изложил свою позицию – какие управленцы сейчас нужны на гос. службе. Мы внимательно изучили весь материал и сделали выжимку ключевых моментов…

РАНХиГС будет перестроена

Алексей Комиссаров возглавил Российскую академию народного хозяйства и государственной службы при президенте (РАНХиГС) в июле 2023 г., сменив Владимира Мау. Вместе с этим он продолжал сохранять должность гендиректора АНО «Россия – страна возможностей» (РСВ) – платформы, на базе которой проходят многие конкурсы, инициированные администрацией президента, главными среди них являются «Лидеры России» и «Время героев». Должность гендиректора РСВ он покинул в декабре 2024 г. и вскоре может стать руководителем правления организации.

В интервью Алексей Комиссаров рассказал, что уход с поста гендиректора РСВ связан с тем, что он хочет сосредоточиться на работе ректором академии. После прихода на пост ректора РАНХиГС Комиссаров начал проводить ревизию филиалов академии, а также запланировал реструктуризацию ее институтов. 

Справка:

• 270 000 человек учится в академии с учетом доп. образования, филиалов и т. д.
• 30 000 человек обучаются в московском кампусе академии
• после реструктуризации в академии останется пять институтов из 14
• 468 000 руб. в год составляет средняя стоимость обучения на бакалавриате по очной форме, специалитет – 423 000 руб. в год, магистратура – 409 000 руб. в год

О главных задачах, стоящих перед РАНХиГС

– Главная задача – сделать так, чтобы Президентская академия была по-настоящему президентской. Для меня это означает в первую очередь высочайшее качество всех образовательных программ, высокий уровень научной деятельности и всего, что связано с инфраструктурой и средой. В некоторых филиалах и институтах пока такого соответствия нет.

Сейчас в академии 47 филиалов, часть из них расположена в несовременных зданиях, где нет нормальных условий для обучения, не везде соблюдаются высокие образовательные стандарты, и в некоторых филиалах явный дефицит ярких преподавателей.

Сколько филиалов планируется закрыть?

– У нас нет каких-то цифр – сколько нужно оставить или закрыть филиалов. У нас задача, чтобы все они были качественные. По моим прогнозам, останется около 40 филиалов. Но параллельно с этим мы будем открывать представительства РАНХиГС. Филиалы – это полноценные образовательные структуры. А представительства будут заниматься только программами дополнительного образования без собственного штата преподавателей. Задача представительств будет в том, чтобы наладить максимально тесное взаимодействие с муниципальными, региональными властями, компаниями в регионе и предлагать для них программы дополнительного образования.

– Исторически так сложилось, что в академии было большое количество независимых центров, институтов, структур, всего около ста, причем у каждого свои программы и стандарты. В этом есть и плюсы, и минусы. Главный плюс – это многообразие и хорошая конкуренция. Минус – иногда происходит потеря в качестве в случае погони за финансовыми показателями и неэффективного использования научного потенциала академии, ее профессорско-преподавательского состава.

Когда каждый живет в своей маленькой организации, то нет возможности использовать весь потенциал академии. В результате программы отличаются по качеству. Приведу пример. У нас есть программа MBA, которая Financial Times была признана лучшей программой в Восточной Европе и вошла в топ-30 лучших мировых программ. Это невероятно крутое признание! Но одновременно существовали программы, где не было практически никаких требований к слушателям – что недопустимо для программ MBA. Никакого требования к стажу работы, управленческому опыту, почти все занятия были онлайн, качество знаний нормально не оценивалось. А на выходе получалось, что слушатели обеих программ получали идентичные дипломы. В целом один из главных вызовов, с которым я столкнулся в академии, – это очень разный уровень программ.

Как изменится академия?

– Одна из ключевых задач трансформации – это изменение образовательной структуры академии. У нас было 14 институтов и в целом 4500 программ, из них на высшем образовании в Москве 450 – это очень много. Абитуриент, приходя в академию, говорил: «Я хочу прийти к вам учиться на юриста». У него спрашивали, куда он хочет – в Институт госслужбы и управления, или в Институт права и национальной безопасности, или куда-то еще. Абитуриент не понимал разницы. А институты конкурировали за абитуриентов. В академии знают байки о том, что на днях открытых дверей будущих студентов отлавливали чуть ли не у дверей вагонов метро и предлагали максимальные скидки на обучение, если они будут поступать именно к ним. При этом разницу между программами практически никто не мог понять.

Мы решили эту ситуацию изменить. У нас будет пять основных институтов:

1. Институт госслужбы и управления, где будут готовить будущих госслужащих.
2. Институт права и национальной безопасности с программами юриспруденции и всем, что связано с нацбезопасностью.
3. Институт экономики, математики и информационных технологий.
4. Четвертый институт будет новый – это Институт управления, куда перешли все программы по менеджменту.
5. Пятый – Институт общественных наук, т. е. социогуманитарное направление.

Все программы остальных институтов перейдут в эти пять. Представьте себе масштаб изменений! Это большие изменения и для студентов, и для преподавателей, и для административно-управленческого персонала.

Оставим Институт бизнеса и создадим общеакадемический факультет!

– Кроме этих пяти институтов остается Институт бизнеса и делового администрирования, но он будет специализироваться только на бизнес-образовании – те самые программы MBA, которыми мы заслуженно гордимся. Также у нас появится общеакадемический факультет, где будут сосредоточены кафедры по тем дисциплинам, которые нужны для всех остальных институтов. Это история, иностранные языки, физкультура и т. д. То, что во многих вузах называют «ядром». Делаем мы это для того, чтобы быть уверенными в высоком качестве базового образования. Студенты должны уметь анализировать информацию, аналитически мыслить, хорошо знать хотя бы один иностранный язык, историю России. Студент может быть в будущем хорошим экономистом, юристом, социологом, психологом и т. д. Но историю своей страны он должен знать.

Кроме того, мы дадим возможность студентам выбирать индивидуальные образовательные траектории – чтобы они могли выбирать предметы, курсы, которые расширяют или углубляют их знания, изучать дополнительные иностранные языки.

Когда начнется реструктуризация академии?

– Она уже идет. К приемной кампании этого года вся структура академии изменится. Абитуриенты, которые придут, будут выбирать один из пяти институтов.

Я очень благодарен коллективу академии, потому что это сложные преобразования. Мы обсуждали все изменения с преподавателями, директорами институтов, деканами факультетов, научными сотрудниками и студентами. И не было ни одного решения, которое бы абсолютно всеми принималось. Но мы пришли к консенсусу, и ученый совет в итоге единогласно проголосовал за новую структуру, за выбранные институты, которые были самыми сильными в академии.

При этом и внутри институтов произойдет много изменений. Например, часть программ из Института госслужбы и управления, которые не имели отношения к госслужбе, перейдут в Институт управления или Институт общественных наук. И наоборот – в Институте общественных наук были программы, связанные с госуправлением, – и они перейдут в Институт госслужбы и управления.

Главный человек в академии – это студент!

– В разных вузах применяются разные методы оценки преподавателей, мы знакомились с опытом коллег. И у нас тоже будут разные. Будем вводить комплексную оценку. Оценка студентов важна. Но самая ценная обратная связь, на мой взгляд, – от выпускников. Если выпускник академии через несколько лет будет с благодарностью вспоминать преподавателя академии, который дал ему важные для работы и карьеры знания, поделился личным актуальным опытом, то это невероятно ценно.

Кроме того, мы хотим, чтобы преподаватели оценивали друг друга, да и учились друг у друга. Хотим посмотреть, будет ли работать такой критерий, как оценки, которые преподаватель ставит студентам. Например, если преподаватель ставит всем одни лишь пятерки или одни двойки, то к нему есть вопросы.

При этом для нас главный человек в академии – это студент.

Но чтобы студенты были самыми лучшими, нам нужны очень хорошие преподаватели. Поэтому одна из целей, которые я себе ставлю к 2030 г., – чтобы мы как работодатель стали вузом № 1, чтобы к нам стремились лучшие преподаватели, чтобы на вопрос, где они хотели бы больше всего работать, они называли Президентскую академию. Для этого должна быть не только достойная зарплата, но и возможности для собственного роста и развития. Мы уже запустили современные программы для обучения преподавателей, чего раньше не было. Недавно у нас прошел курс по современным образовательным курсам в мастерской управления «Сенеж». В качестве наставников, например, выступали театральные режиссеры – учили владеть голосом, жестами, аудиторией.

О самых перспективных специальностях

– У нас конкурс сейчас на экономику на бюджет – 29 человек на место, а было 23. На юриспруденцию – аж 60 человек на место. Набор не снижался. Также фиксируем рост интереса к бизнес-информатике, менеджменту и государственно-муниципальному управлению.

На мой взгляд, самые перспективные специальности, связанные с государственно-муниципальным управлением. В этом мы № 1, у нас есть замечательные программы по этим направлениям, на которые очень высокий конкурс.

К примеру, у нас есть программа «Ресурс России» для бакалавров, которую мы запустили в 2023 г. как эксперимент. Мы как академия имеем право на собственный образовательный стандарт, и была цель привлечь абитуриентов, которые действительно мечтают связать свою жизнь с госслужбой, и дать им самое крутое образование, которое только можно. Это программа двух дипломов – кроме государственно-муниципального управления они получат еще диплом по специальности «бизнес-информатика». С 3-го курса студенты смогут выбрать один из пяти профилей индивидуальной подготовки: стратегическое планирование и экономика; промышленность и транспорт; социальное развитие; природные ресурсы и сельское хозяйство; внутренняя политика и человеческий капитал.

На этой программе очень высокие требования к математике. Вообще, программа сложная. Она выстроена таким образом, что студенты заняты с раннего утра до позднего вечера. Утром у них спортивная программа – это называется ресурсное занятие. Днем – плотная учеба. Вечерами с ними встречаются большие руководители – с мастер-классами приезжали первый замруководителя администрации президента Сергей Кириенко и замруководителя администрации президента Максим Орешкин, вице-премьер Дмитрий Чернышенко и многие другие. У ребят много практики, они проходят ее в региональных органах власти, в федеральных министерствах и ведомствах.

Будут ли учебные программы перестраиваться в связи с новыми запросами страны на кадры?

– Мы все время в этом процессе. Любой вуз должен следить за трендами и помогать готовить те кадры, которые будут востребованы. Управленцы всегда нужны. Правительство сейчас делает большой акцент на технических кадрах, инженерах. И мы обсуждаем, как тут можем помочь. Мы не будем готовить инженеров, это не наш профиль, но хотим взаимодействовать с инженерными вузами.

К примеру, сейчас обсуждаем совместную программу с МГТУ «Станкин», чтобы будущие инженеры обладали еще и навыками проектной деятельности, могли оценивать эффективность принимаемых решений, делать экономические расчеты. Это то, что нужно, скажем, современному конструктору для решения конкретных задач. И что особенно важно – для масштабирования решений, что у нас не всегда хорошо получается.

Можно ли научить студентов госуправлению?

– Как и всему другому. Я знаю много успешных историй, когда люди из бизнеса приходили на госслужбу. Но знаю и много неуспешных – как раз из-за того, что у них не было базовых знаний, связанных с госуправлением.

Мы стараемся давать нашим студентам те знания и компетенции, которые на сегодняшний день востребованы в госслужбе, – кроме философии, юридических, экономических и т. д. это, например, умение выстраивать коммуникации с людьми.

Останется ли в академии IT-образование?

– Мы участвуем в проекте «Цифровые кафедры». У нас есть Институт экономики, математики и информационных технологий. Он останется отдельным институтом. Там весьма успешно идет подготовка IT-специалистов. И есть хорошие результаты – студенты выигрывают всероссийские конкурсы, хакатоны, создают свои стартапы и пользуются большим спросом у работодателей.

У нас также есть лаборатория искусственного интеллекта в Институте общественных наук. Мы, естественно, так или иначе искусственный интеллект применяем в своих системах. Но сказать, что он массово внедряется, я пока не могу. И, конечно, так же, как во всех других вузах во всем мире, у нас идут дискуссии на тему того, насколько допустимо использование искусственного интеллекта при написании работ и дипломов. У нас обязательное требование, что должно быть указание, если какая-то часть сделана с использованием ChatGPT или других инструментов. Но пока до конца сформулированной позиции нет, споры идут. Но ситуация, конечно, будет усугубляться.

О дистанционном образовании

– Я вообще очень осторожно отношусь к дистанционному образованию, независимо от идеологической подоплеки. Мы, конечно, никуда не денемся от онлайн-образования, но оно должно быть, на мой взгляд, дополнением, а не единственным форматом полноценного образования. В данном случае я консерватор и считаю, что очень важно живое общение преподавателя и студента. Иногда короткий разговор с профессором в коридоре может иметь большее значение для студента, чем многие лекции. Поэтому я в принципе против того, чтобы уходить в онлайн-формат.

К сожалению, сегодня в академии есть дефицит аудиторий, но мы над этой проблемой работаем и через несколько лет доля очных занятий у нас будет не меньше, а больше.

Вообще, РАНХиГС крупнейший вуз в Европе. У нас учатся 270 000 человек – но это с дополнительным образованием, короткими программами, филиалами и т. д. Если брать число очно обучающихся, то мы не самые крупные в России. В московском кампусе на программах высшего образования учится около 30 000 студентов.

Нам нужен форум по госуправлению!

– Да, мы хотим провести форум, посвященный госуправлению. Правда, пока окончательно не решено, когда он пройдет в первый раз. Возможно, уже все-таки в начале следующего года. На нем мы хотим обсудить взаимоотношения федеральных и региональных уровней власти, региональных и муниципальных властей, лучшие практики госуправления, обменяться мнениями о лучших практиках госуправления в мире.

Есть большой интерес к этой тематике со стороны представителей дружественных стран, которые на него хотят приехать. И мы очень надеемся, что президент посетит этот форум.

У нас 194 соглашения о сотрудничестве с зарубежными вузами. Я хотел бы отметить особый интерес иностранных вузов к нашим программам подготовки госслужащих. Если иностранные государства готовы обсуждать обучение госслужащих на наших программах, то это дорогого стоит. Сейчас такие программы обсуждаются, в частности, с Узбекистаном, Киргизией и другими странами. Последние годы такого не было.

Например, у нас в стране очень эффективная Федеральная налоговая служба. Мы очень хорошо работаем с цифровой информацией. И многие иностранцы хотят перенять этот опыт. У нас мощные государственные цифровые сервисы, которые тоже многие хотят научиться делать. У нас пока нет специальной программы, где мы об этом можем рассказывать. Но мы как раз сейчас в процессе обсуждения их запуска, мы готовы делать такие кастомизированные программы под те нужды, которые есть у наших коллег.

О Школе губернаторов и Школе мэров

– Школу губернаторов планируем запустить в этом году. Спрос на кадры есть всегда. Из школы губернаторов выходят не только губернаторы, но и федеральные министры, руководители корпораций. Сейчас в силу объективных причин больший акцент на программе «Время героев», но одно другому не мешает – у этих программ разные задачи.

Цель этой программы – дать знания, которые необходимы современному управленцу. Зачастую те, кто там учится, отлично разбираются в своей сфере, но хуже ориентируются в вопросах, к примеру, регионального управления, экономики, промышленности, искусственного интеллекта. И мы даем всем некую общую картину, срез того, что происходит в стране. Расширяем их кругозор в самых разных сферах.

Еще одна задача – это горизонтальные связи. Сами выпускники говорят, что самая большая ценность школы губернаторов для них в том, что она очень сильно упростила и ускорила межведомственные коммуникации. Если раньше один замминистра решал вопрос с другим замминистра через письма своим министрам, то теперь это решается за две минуты звонком друг другу, минуя бюрократические процедуры. Вообще, было бы интересно посмотреть, как школа губернаторов повлияла на повышение скорости принятия решений за счет этих горизонтальных связей. Кроме того, обучение в школе губернаторов в том числе учитывается при назначении людей на те или иные посты.

В школе мэров 159 человек на первом и втором потоках, из них 157 успешно защитили выпускные работы. Там обучаются люди с муниципальным опытом, многие из них уже получили назначения на позиции глав городов. У большинства идет заметный рост в карьере. Сегодня на третьем и четвертом потоках учится еще 161 человек. Их обучение завершится в июне 2025 г.

Россия – страна возможностей

– Пока я остаюсь членом наблюдательного совета РСВ. Одна из конструкций, которая обсуждается, – это создание правления РСВ, которое я могу возглавить. Ушел я с поста гендиректора РСВ, потому что мне доверили работу в РАНХиГС и я сосредоточен на работе здесь. Совмещать два поста, быть первым лицом в двух организациях крайне сложно. Совмещал я их, пока был переходный период и пока не было найдено решение. РСВ – мое родное детище. Я не отхожу полностью и так или иначе будут участвовать в его деятельности. Просто позиция гендиректора подразумевает операционное управление, это требует полного погружения и участия во всех процессах.

Плюсы (отбора кадров по конкурсу – прим. ред) заключаются в том, что в них есть возможность проявить себя тем людям, которые обладают нужными компетенциями, знаниями, но по каким-то причинам этих людей не замечают. Конкурсы как раз хорошая возможность быть замеченным, отобрать лучших из лучших. Еще это возможность создать более сильные управленческие команды на разных направлениях.

Минусы тоже есть. Главный минус в том, что на сегодняшний день нет ни одного инструмента, позволяющего гарантированно точно оценить человека, его качества, компетенции и предугадать его способность к качественному выполнению той или иной задачи. Инструменты есть, но они не дают стопроцентной гарантии. Поэтому есть вероятность ошибок при выборе лучшего и вероятность проглядеть таланты.

Пропускание через сито всегда приводит к тому, что кто-то талантливый может не пройти. Но мы когда-то сформулировали такой образ, что если кадровые конкурсы считать золотодобычей, то их финалисты – это обогащенная руда. Или другая аналогия – зачастую победители этих конкурсов алмазы, которые требуют определенной обработки.

Нужно рассказывать про истории успеха!

– У нас есть формальные показатели по каждому конкурсу, такие как количество участников, количество назначений, продвижений победителей проекта. Но, кроме того, такие конкурсы повышают веру в возможность самореализации. В 2017 г. социология показывала, что 35–37% опрошенных говорили о том, что в России можно реализовать потенциал без блата, денег и прочего. А на сегодняшний день – это около 80%. И я считаю, что это заслуга в том числе конкурсов РСВ.

Изначально нашей задачей было повлиять на восприятие по всей стране. И мы зачастую слышим сейчас от людей, особенно старшего поколения, что «нам уже поздно, но мы видим, что появляются такие проекты и у наших детей, внуков появляются возможности себя проявить». ВЦИОМ спрашивал про возможность самореализации и у участников конкурсов РСВ, и среди них доля тех, кто верит, что эта возможность выросла, гораздо выше.

Разве не нужно рассказывать про истории успеха? Нужно. Нужно рассказывать про советских и российских изобретателей. Мы должны рассказывать о том, как летали в космос, об изобретениях и открытиях, сделанных русскими людьми. Мы должны гордиться тем, что наши спортсмены завоевывают золото. Должны ли мы гордиться тем, что участники проекта «Лидеры России» стали мэрами городов, губернаторами, вице-губернаторами? Да, должны.

Но я много говорил и о том, что для меня главная ценность «Лидеров России» не в том, что кто-то из конкурсантов получил какие-то посты, а в том, что это сильно всколыхнуло самые разные среды – чиновников, бизнес и т. д. В итоге много компаний после старта «Лидеров России» стали подобные конкурсы проводить у себя. Кто-то стал говорить, что у «Лидеров России» методология неправильная, а «у нас правильная». Но это не так важно. Важно, что появился спрос, если хотите, определенная мода. И пусть это будет PR меритократии. На мой взгляд, это круто.

Программа «Время героев»!

– Сейчас продолжается обучение 83 человек на первом потоке, оно рассчитано на два года. Завершился прием заявок на второй поток, начинается отбор участников – они начнут обучение летом. Для тех, кто учится на первом потоке, после общения с ними президента летом прошлого года образовательная программа сильно изменилась. Владимир Путин тогда принял решение, что участники программы не возвращаются на фронт. До этого программа выстраивалась так, что участники должны проходить модульное обучение, которое чередуется с их возвращением к местам службы. И после решения президента мы переделали программу. Теперь она состоит из образовательных модулей другой продолжительности и межмодульной работы с наставниками.

Каждый участник программы прикреплен к наставнику по месту прохождения стажировки. Участники получают от наставников рекомендации по индивидуальному развитию, по тем направлениям, которые им следует подтянуть. У нас есть по каждому участнику такой отчет, и мы пользуемся этой информацией для корректировки программы. Часть участников уже получили предложения о работе, кто-то пока нет. 25 человек из потока уже получили серьезные назначения. Соответственно, они в межмодульный период работают, эта работа засчитывается как стажировка.

Для тех, кто пока не определился с местом постоянной работы, есть выбор и возможность попробовать себя в разных сферах. Например, они проходят стажировку в регионе, но могут попросить потом постажироваться в федеральной структуре, а кто-то наоборот – и мы такую возможность даем. Мы планируем, что по окончании двухлетней программы обучения все участники получат предложения о постоянной работе.

У нас стояла задача, чтобы все участники спецоперации получили возможность принять участие в отборе на программу «Время героев». Еще одна задача была – отобрать среди них самых достойных. Для отбора у нас есть три критерия:

• Первый – это уровень их заслуг в специальной военной операции, прежде всего это награды, которые они получили. Если человек является Героем России, кавалером трех, а у нас есть кавалеры и четырех орденов Мужества, то это уже о многом говорит. В первую очередь, что это человек отважный, смелый, готовый отдать жизнь за Родину.
• Второй критерий – это управленческий опыт, поскольку мы хотим, чтобы в дальнейшем участники программы участвовали в управлении. У кого-то этот опыт есть на гражданской службе, у кого-то – на военной.
• Третий критерий – это оценка их управленческого потенциала, который проводят специальные эксперты. Все претенденты на участие проходят через это тестирование, которое организует Президентская академия. Все оцениваются по этим трем критериям – заслуги на СВО, управленческий опыт и управленческий потенциал, и самые лучшие попадают в программу.

Госслужба – это про служение и готовность отдавать!

– Государственная служба – это про служение. Это правильно, и я это ощущаю по школе губернаторов, по другим программам. Туда приходят не те люди, которые воспринимают госслужбу как карьерную историю. Большинство из тех, кто на госслужбе действительно успешен, изначально относятся к ней как к служению, готовности отдавать. Качества же, которые должны быть, – это чувство ответственности, чувство долга, порядочность, открытость. В последние годы на первый план выходят умение общаться и работать в команде. Ну и, конечно же, нужны базовые знания в области законодательства, экономики, управления проектами и т. д.

Я лично в нынешнюю эпоху турбулентности считаю очень важным качеством стрессоустойчивость, адаптивность и умение работать в быстро меняющихся обстоятельствах. Это отдельная компетенция, которой далеко не все люди обладают и которая очень сейчас востребована, потому что мир такой. Если в советские времена можно было работать по одному шаблону на протяжении десятков лет, то сейчас так не бывает. Пандемия, специальная военная операция, санкции – это то время, в которое мы живем: сегодня одно, завтра другое, потом третье – и нужно уметь быстро перестраиваться, сохраняя при этом главный ориентир – интересы родной страны и ее жителей.

Это и про лидерство, и про предпринимательство, и про все остальное. Мое глубокое убеждение в том, что есть врожденные качества, которые у некоторых людей развиты сильнее. Но тем не менее улучшать, усиливать эти компетенции в течение жизни можно и нужно. Просто кому-то это делать легче, а кому-то усилий надо прикладывать больше.

Как молодежи выбрать будущую профессию?

– Будущую профессию нужно выбирать сердцем. Для этого нужно попробовать разные направления – в виде практики, стажировки, волонтерской деятельности, общения с представителями разных профессий. Наша академия готовит специалистов для государственной службы. И даже в 17 лет важно и нужно понимать, что, если ты выбираешь профессию госслужащего, ты должен думать не об уровне дохода, а о масштабе задач и о том, какую пользу принесешь родной стране. Эта мотивация с возрастом обычно становится сильнее. И чем раньше это понимание наступает, тем большее удовлетворение от работы получаешь в будущем.

Эта сфера (гос. службы – прим. ред.) становится популярнее. Молодежь хочет развивать экономику, сельское хозяйство, промышленность. Почему нет? Это здорово. В 17 лет нужно быть романтиком.

Полностью интервью можно прочесть здесь